Лёд под ногами майора

С тем северодонецким ментом мы еще долго будем на связи, но закончится все не очень красиво. Об этом расскажу уже в следующий раз.

Через мгновение мы переехали на встречную полосу и спустя пару минут, повернув в неприметный переулок, остановились напротив потрепанной вывески «Готель» Полноватый мужичок средних лет, сидевший за рулем, наконец заговорил со мной. Он вручил мой новый паспорт – украинский внутренний то ли «переклей», то ли дубликат с моей фотографией, которую я высылал заблаговременно, и сим-карту «Киевстара».  Прямо тут же, в Меловом, меня заселили в, кажется, единственную тамошнюю гостиницу, причем сразу по свежевыданному документу. Я даже толком не успел выучить свои новые установочные данные, благо дама на респешене оказалась не слишком любопытной. Мой новый «гид» сказал, чтобы я отдыхал, а в 16:00 он заедет за мной и повезет в Киев. Самой сложной частью пути обещала стать территория, которая тогда именовалась зоной АТО и была усыпана укрепленными блокпостами с вооруженными и не всегда улыбчивыми людьми. Надо ли говорить, что все это время я провел в перевозбужденном состоянии, то и дело прислушиваясь к малейшим шорохам в коридоре. Провести полдня в 200 метрах от границы с РФ при полном отсутствии вразумительной легенды я посчитал плохой идеей, но выбора не было: затаившись на скрипучем диване, сделанном, кажется, еще при Брежневе, я так и просидел, почти обездвиженно, до самого стука в дверь. На часах было около 5 вечера, когда мы выдвинулись из Мелового на той же Ауди и с тем же водителем. По пути разговорились: это оказался действующий украинский обэповец, который монетизировал свою ксиву таким нехитрым способом. На военных блокпостах удостоверение заслуженного мусора по экономике, конечно, не ахти какой оберег, но мне повезло: за 4 или 5 остановок водитель сам разруливал диалоги, не доводя до вопросов о пассажире. Их больше интересовало содержимое багажника, но тут я был спокоен. Чем дальше мы были от границы с Россией, тем быстрее продолжали движение после остановок. Проверки становились все поверхностней, а физиономии проверяющих – все более безразличными…Небольшое впечатление от образа этого ментёнка: практически каждая деталь в нем – от типажа внешности до речевых оборотов – вызывала у меня приступы дежавю. Мой мозг сразу дал импульс, отсылающий на те далекие годы, когда я пытался построить бизнес на перепродаже украденных в Европе авто, крышуемый нашими гаишниками. Открыто декларируемый приоритет бабла над любой другой ценностью, готовность оказать за деньги практически неограниченный спектр услуг в рамках своих возможностей и непоколебимая убежденность в собственной безнаказанности – все эти черты, наверное, объединяли многих носителей погонов из стран бывшего СССР. Без таких персонажей я бы давно уже отбыл свой срок и, вполне вероятно, начал нарабатывать новый. В условной иерархии ментов гаишники, полагаю, стоят в самом низу пирамиды как наиболее страдающие от синдрома интеллектуального дефицита. Но все же наивность бэпников из украинской глубинки меня тогда впечатлила. Мой попутчик даже не постеснялся вместе со мной заехать в свой отдел, дислоцировавшийся в Северодонецке, чтобы утрясти там какие-то рабочие вопросы. По дороге обсудили ворох различных тем, в основном касающихся различий российской и украинской экономической действительности, специфики обнала в двух странах, количестве и качестве преступности и многое другое.В Киев мы прибыли ближе к утру. До этого я лишь однажды бывал там (на Евро 2012), поэтому даже примерно не представлял, где там и что. Меня подвезли к какой-то обшарпанной хрущевке на Лукьяновке по улице со звучным названием Митрофана Довнар-Запольского, в двух шагах от знаменитого Лукьяновского СИЗО, где (в хрущевке, а не в СИЗО) мне была на пару дней приготовлена не менее убитая «двушка». Тепло попрощавшись со своим новым приятелем и поблагодарив его, я вошел в парадную. Кажется, только здесь я по-настоящему ощутил вкус свободы, пусть он и был приправлен отовсюду доносившейся примесью дешевого табака, позавчерашнего борща и почти тюремной плесени. Здесь начнется новая глава моей жизни, о которой еще вчера я мог только по-юношески грезить.

Граница Россия -Украина, часть 3. Окончание. Решил закончить этот раздел, вспоминая те прекрасные (кто бы мог подумать) времена. Начало здесь. Кому лень читать, вот краткое изложение, о чем вообще речь. Место действия – Россия, время – довоенное. 2022 год и все его выходки были впереди. Я нахожусь в федеральном (на тот момент, сейчас - в «почетном» международном) розыске в отчаянных попытках найти того самого решалу, который волшебной рукой снимет все душевные боли. После скоропостижной смерти последней надежды, я решаюсь уезжать из страны через украинскую границу, поскольку это было единственным предложением от людей, которым я доверял. На Донбассе тогда хоть и постреливали время от времени, но граница с Украиной в отдельных местах была абсолютным решетом. Человек, который перебрасывал туда моих товарищей по уголовному делу, с нескрываемой гордостью рассказывал, что за последний год перевел не один десяток бородачей. Маловероятно, что он имел в виду не согласных с политикой РПЦ церковнослужителей. Сейчас уже не имеет смысла скрывать место, в котором я совершал переход – это поселок Чертково на севере Ростовской области. Со стороны Украины – Меловое. Когда я писал о предприятии, стоящем четко на границе и имеющим выходы как на российскую, так и на украинскую стороны, я имел в виду Чертковский элеватор. Кто-то, вероятно из местных, в комментариях под тем постом точно указал на этот объект. Если ты еще здесь, мой дорогой читатель, напиши, какая нынче обстановка царит в этом райцентре и конкретно на элеваторе, будет интересно узнать. Из Москвы до Россоши (Воронежская область) по кривому паспорту добрался на поезде. Почему до Россоши? Потому что за несколько дней до этого я отправил своего старого друга прокатиться до Чертково на электричке, чтобы разведать обстановку. Чем это закончилось, писал в начале трилогии о границе. Поэтому лучшим решением посчитал не приближаться к границе по ЖД, а добраться на авто из относительно безопасного городка в Воронежской области. Между Россошью и Чертково я провел 2 недели в ожидании отмашки, арендуя убитую квартиру в Миллерово и практически не выходя из нее. По плану ранним утром я должен был зайти на элеватор через парадный вход с российской стороны, а выйти уже с украинской. Формально посещение элеватора не приравнивалось к пересечению границы, но очевидно, что такой объект не может оставаться вне контроля. Как уже писал, на входе был пост, где местный «фейс-контрольщик» решал, вносить гостя в журнал посещений или нет. Был ли он внештатным фейсом или просто сотрудником СБ элеватора, я так и не понял. Но в любом случае, если фамилия записывалась в журнал, то по условиям сделки я был обязан покинуть предприятие, иначе при проверке кого-то бы уволили или посадили. Поскольку я выглядел достаточно презентабельно, особенно на фоне окружающей разрухи, постовой решил, что я не представляю опасности, и не стал фиксировать мое посещение письменно, удовлетворившись объяснением сопровождавшего меня сотрудника элеватора, с которым, разумеется, тот был знаком. В этот момент я глубоко выдохнул. Оставалось всего несколько шагов до свободы…Меня вывели на другую сторону прямо на улицу, по оси которой, как я позже понял, и проходила тогдашняя госграница. Символическое название улицы – Дружбы народов – сейчас приобрело иронично-издевательский окрас. На обочине, неподалеку от выхода из элеватора, виднелся припаркованный ВАЗ, где уже лежала моя сумка с предметами первой необходимости. Мы с проводником сели внутрь, чтобы подождать принимающую сторону. Проводник (сотрудник элеватора) слегка нервничал, озираясь по сторонам. С его слов, мы хоть и находились на территории РФ, но долго оставаться в этой зоне было нельзя, т.к. погранцы периодически патрулируют улицу и легко могут проверить документы у незнакомой личности.Минут через десять подъехала немолодая Ауди, куда мне было велено быстро пересесть с вещами. Сухо попрощавшись с элеваторщиком, я покорно сел на переднее сиденье. Это были мои последние секунды в России. Тогда я не думал, что покидаю эту землю навсегда.

Это пока не я. Но если кто-то знает подробности данной новости, с удовольствием почитаю. https://www.interfax.ru/world/1008929

День воспоминаний. Меня не было почти два года. Для тех, кто не понимает, что это за канал, в закрепе краткий экскурс. Ну или просто отписка, отнесусь с пониманием. Нет, я не вернулся сюда надолго. Просто выдался свободный от сложных мыслей вечер, и я еще раз прокрутил в голове ключевые события собственной жизни. Прошло много лет с тех пор, как я ушёл (именно ушел) из России. Истекли сроки давности по всем нераскрытым эпизодам нашей деятельности, это дает надежду, что новых обвинений мне не добавят. Многие из участников нашего ОПГ уже получили приговоры, отбыли наказание и вышли на свободу. Кто-то, как и я, остается в статусе разыскиваемого лица. Один фигурант умер вскоре после освобождения – ребята из ФСИН позаботились о том, чтобы его третья стадия рака максимально быстро перетекла в терминальную. Я все еще без нормальных документов, без легального статуса. Все так же Интерпол не видит оснований исключить меня из своей базы. Пусть и высококачественный, но все еще фейковый набор пластиковых айдишек и «книжек» никогда не даст уверенности, что не закончишь день в ближайшем ИВС. В этом контексте я не одинок и не уникален: нас таких в загнивающей (наверное, все-таки без кавычек) Европе тысячи. Кто-то с румынским паспортом, кто-то с украинским переклеем и временной защитой, кто-то же успел познакомиться с пенитенциарными системами разных стран ЕС. Раньше у меня был стереотип, что тут невозможно полноценно жить, находясь в розыске, мол, хватка и опыт комиссара Каттани не дадут разгуляться под солнцем Сардинии, а комиссар Жибер и его команда уже выглядывают из-за забора вашей виллы в Антибах. В реальности моя жизнь мало чем отличается от т.н. нормальной жизни гражданина ЕС, за исключением того, что мне она обходится чуть дороже. Единственное, что я делаю крайне редко — это пересекаю границы, пусть в основном и условные и, разумеется, только внутри Шенгенской зоны. Если соблюдать определенные меры предосторожности, вероятность столкнуться с серьезной проверкой, на мой взгляд, невысока. Говорю лишь о той стране, где сам живу, в которой посетил почти все значимые места и которую проехал по два раза с севера на юг и с запада на восток. Но в ЕС наверняка есть территории с гораздо большими рисками для владельцев красных уведомлений. Цель же этого поста вот какая. Я знаю, что на моем канале есть (по крайней мере в период расцвета канала – были) сотрудники МВД и ФСБ, которые участвовали в оперативной разработке и дальнейшей реализации нашего дела. В курсе, что некоторые из вас - уже бывшие. Если вы еще тут, давайте вместе вспомним, как это было тогда. Почему не получилось провести, казалось бы, рядовое задержание неопасного жулика? Был ли кто-то серьезно наказан за тот промах? Будет ли кто-то премирован или повышен, если меня-таки найдут и экстрадируют? Так же интересны мнения любых действующих и бывших экономических силовиков на тему того, что изменилось за последние 5-7 лет на службе? Стало работать проще или, напротив, задачи усложнились? Есть ощущение, что гайки (именно в разрезе прессинга за экономические статьи) немного ослабли, не так много народу сидит в СИЗО за экономику, не слышно о громких 210-х. Каковы основные тенденции, кроме банального распила бюджета? Растет ли доля преступлений, связанных с выводом средств за рубеж? Как квалифицируются деяния с использованием крипты (майнинг, обмены, перестановки)? Когда уже наконец умрет обнал? Обсудим за кружкой тосканской медовухи. Комментарии, как всегда, открыты, но можно и в личку.