Китайский Движ

В 2024 году в китайской провинции Юньнань открылся новый туристический ориентир — отель MoYe, выстроенный прямо на краю ущелья прыгающего тигра (虎跳峡), между вершинами Юйлун (玉龙雪山) и Хаба (哈巴雪山). Это место моментально стало визуальной и медийной точкой: панорамные окна, строгое зонирование, приглушённый интерьер и кафе, буквально нависающее над обрывом. За продуманную интеграцию в ландшафт и отказ от декоративного шума отель был удостоен золотой награды MUSE Design Awards — архитектура здесь не доминирует над природой, а подчёркивает её масштаб. @chinaforsoul

О Китае любят говорить либо в восторженных, либо в пугающих тонах, но редко кто объясняет, как именно устроена китайская система изнутри.Именно это и делает профессор Сюй Чэнган (许成钢) — экономист, получивший докторскую степень в Гарварде, исследователь Стэнфордского центра китайской экономики и институтов, бывший профессор Гонконгского университета, лауреат престижных премий в области экономической науки. Сюй разрушает миф о гениальном замысле. Он утверждает, что реформы в Китае начались не из-за плана сверху, а потому что люди в деревнях больше не могли жить по-старому. Они начали делить землю, чтобы выжить, а местные власти просто не мешали. Центральное руководство признало эти практики только когда стало понятно, что они работают. Это была не стратегия, а вынужденная реакция. Он считает, что образ Дэн Сяопина как «архитектора реформ» — лишь упрощённый нарратив, созданный задним числом.В отличие от СССР, где всё решал центр, в Китае с конца 50-х годов появилась конкуренция между провинциями. Каждый старался показать лучшие результаты, часто приукрашивая их. Это создавало хаос, но в кризисы спасало страну: провинции могли действовать независимо и поддерживать экономику, когда центр был парализован.Частный бизнес долгое время не мог работать открыто. Он «надевал красную шапку» (戴红帽子 [dài hóng màozi]) — регистрировался как коллективное предприятие, хотя на деле был частным. Это был способ не попасть под запрет. Только когда политика изменилась, эти компании легализовались. До этого они выживали в серой зоне.Профессор объясняет, как работает система, в которой государственные компании не боятся убытков. Даже если они в долгах, их спасут, и это убивает стимул работать эффективно. После кризиса 2008 года, когда государство выделило 4 триллиона юаней на поддержку экономики, начался новый виток займов и неэффективных инвестиций. Рост был краткосрочным, а долги остались.Схожая логика — на рынке недвижимости. Земля принадлежит государству, и оно само устанавливает цену. Цены росли не потому, что был высокий спрос, а потому что государство решило, что они должны расти. Это создало огромный пузырь. Теперь, когда население сокращается и спрос падает, рынок обрушился. Даже если завтра отдать всю землю частникам, без покупателей рынок не оживить.И наконец главное: пределы роста Китая задаёт не экономика, а система. Пока предприниматель не уверен, что его бизнес защищён, пока суды зависимы, пока государство может отобрать всё — он уедет. Как говорит профессор: страх может выгнать, но не удержит. Китай построил не переходную модель, а устойчивую конструкцию — жёсткую, централизованную, не похожую ни на Запад, ни на Советский Союз. Она работает по своим законам, и именно эти законы определяют её будущее. Если интересно — вот интервью, можно включить субтитры с переводом на русский язык. @chinaforsoul

Чай и кофе в одной чашке Вообще, классика такого сочетания — гонконгский юанъян (鸳鸯 [jyun1 joeng1]). Его пьют по утрам в чхачханьтхэнах (茶餐廳 [caa4 caan1 teng1]) с середины XX века: это смесь черного цейлонского чая и кофе со сгущённым молоком. Напиток также популярен Сингапуре и Малайзии, где его аналог называется kopi cham.В последнее время в Китае широкое распространение получили новые варианты кофейно-чайных напитков: эспрессо с улуном, жасмином, османтусом, пуэром. Оказывается, чай и кофе хорошо дополняют друг друга. Кофе быстро бодрит, но его эффект быстро проходит. Чай действует медленнее, зато поддерживает энергию дольше. Чай делает кофе мягче, а кофе придаёт чаю насыщенность. Попробовали бы? @chinaforsoul

На улицах Шанхая заметили автомобиль, похожий на американский Chevrolet Corvette C1 конца 1950-х годов, но это не винтажный оригинал, а современная реплика SS Dolphin от китайской компании Songsan Motors, построенная с использованием технологий BYD. Стоимость модели в Китае составляет около 590 тысяч юаней — почти 7 миллионов рублей. @chinaforsoul

Жизнь, посвящённая китайскому текстилюНа Xiaohongshu случайно наткнулась на короткое интервью с Крисом Холлом. Британец по происхождению, он родился в 1952 году в Судане. Более пятидесяти лет Холл прожил в Гонконге, где, работая дипломированным бухгалтером, собрал одну из самых значительных в мире частных коллекций китайского текстиля: от императорских халатов до ритуальных шёлковых нашивок.Коллекция, насчитывающая свыше 2 500 экспонатов, в 2024 году была передана им в дар Музею императорского дворца (это своего рода филиал пекинского императорского музея «Гугун»), что стало не только щедрым жестом, но и важным культурным событием: Холл подчёркивает, что стремился сохранить коллекцию в Китае, в Гонконге, который стал его домом. Передача будет происходить поэтапно и завершится к 2034 году; к тому моменту музей получит не только текстиль, но и предметы интерьера, книги и мебель, которыми обставлена его частная квартира, превращённая в тщательно выстроенное пространство, напоминающее музейную экспозицию.Живёт Крис Холл на Пике — в зелёной части города с видом на море. Отвечая на вопрос о доходах, необходимых для комфортной жизни в Гонконге, он предположил, что нужно зарабатывать около 70 000 фунтов стерлингов (5 млн рублей) в год. @chinaforsoul