утром будет по-другому

мне абсолютно не всё равно, меня тревожит каждая нерешённая проблема, недосказанное слово, каждое просмотренное сообщение, написание которого я пытался выстрадать несколько часов и которое так и не получило ответа, и каждая непрожитая эмоция, на которую были хоть малейшие надежды.

«Мы не можем запретить птицам пролетать над нашей головой, но мы не позволим им садиться нам на голову и вить на ней свои гнезда. Подобно этому мы не можем запретить дурным мыслям иногда приходить к нам в голову, но мы должны не позволять им гнездиться в нашем мозгу»

я вхожу в лето с надеждами, просьбами и воодушевлением. я жду нового или красивого продолжения старого, жду ответов на свои вопросы. я буду делать всё, чтобы достичь нужных высот и пройти там, где, на первый взгляд, кажется, что дороги нет. летом я не смогу не найти пути к себе и решения, которых сейчас наверняка даже не существует в моей голове. лето всегда было для меня началом веры, любви и сил. началом чего-то незабываемого и полезного. пусть оно пройдёт с силами, добром и теплом.

иногда память хранит не целые сцены, а просто оттенки. как будто кто-то рисовал мои воспоминания пальцами, даже без кисти, оставляя только цвет. без лиц, без диалогов. только красный, зелёный, голубой, тёмно-коричневый. и я вдруг снова там — в прошлом, которое казалось забытым.мягкий оранжево-красный — как закат, который всегда был ближе к земле, чем к небу. он ложился на стены старых сараев, на щеки уставших за день людей, на ведра у колонки с водой.холодно-синий — ткань, натянутая на дуги. просыпаешься утром, а на ней роса. Тихо капает, и ты думаешь: «ещё немного — и вставать». бисквитный оранжевый — тёплый, насыщенный, с оттенком карамели и пышной корочки только что испечённого бисквита. он про боки пирога, которые мама аккуратно срезает, чтобы выровнять, а ты тайком ешь эти кусочки тёплого счастья. этот оттенок — как обещание: будет вкусно, будет с любовью, как в детстве.цвета — как якоря. они возвращают в те места, где было просто. где не нужно было никуда спешить. где счастье не приходилось объяснять.⠀и я люблю чувство, что память работает цветами, а не словами.

дал волю языку, не ведая страха, словно и не тужилось оно в голове совсем. словно не теребило мозг несколько месяцев. теперь иллюстрация существования стала будто ярче и чище, как полная луна на чистом ночном небе. и звёзды больше не кажутся грязью или пылью, а птицы внизу не нервируют и не мешают концентрироваться на всём происходящем вокруг.весна близится к концу, она в этот раз выдалась бесконечной и нестерпимой. со слезами и сжатыми зубами в начале и с осторожным и тихим выдохом под конец, когда, кажется, очередная война моего двадцатилетия начала заканчиваться.и вырастут цветы на новом поле, где раньше стояли дома. и новые свершения и мысли будут витать в чистом воздухе, а в моей голове они подружатся со старой жизнью, со сладкой малиной возле дома и велосипедом, на котором каталась вся семья.