красный угол мизантропа

При этом, на всякий случай: а) пропаганда и реклама - штуки вторичные, без них никуда, но на них одних далеко не уедешь; б) не всё, что люди говорят, пишут, рисуют и тд - пропаганда (хотя почти всегда какие-то элементы её в этом есть). Жить в мире, целиком сотканном из чужих попыток тебя в чём-то убедить, было бы невозможно; в) люди, которые хотят "больше пропаганды", по сути стремятся к ещё больше замусоренному рекламой пространству. А при передозировках реклама и пропаганда не то чтобы прекращали действовать - просто накапливают кумулятивные, "усложняющие" эффекты и их действие становится непредсказуемым.

Ещё раз: а) пропаганда и реклама - "два вида сущности одной"; б) пропаганда умеет: 1) объяснять, что "так можно"; 2) избавлять от сомнений; 3) подталкивать к выбору; в) иначе сказать, влияет на мировоззрение, даже его формирует, но не гарантирует, что оно никогда не изменится или что человек всегда будет вести себя не как ему выгодно, а как сказали - это приправа, а не основное блюдо; г) очень важная её задача и одновременно главный инструмент - давать людям ("улице безъязыкой") слова и образы: было смутное желание красивой жизни - стало желание конкретных туфель "хрю-хрю", было ощущение, что дурят нашего брата - стало чёткое понимание, как дурят, зачем и кого вешать etc; д) поэтому связь с реальностью ей очень желательна - без этого трудно сказать, какие у людей установятся корреляции, но вряд ли они будут именно заказанными; е) в том числе именно поэтому долгосрочная пропаганда (в образовании, например) даёт такие непредсказуемые эффекты - реальность сто раз изменилась, а учебник - нет; ж) и поэтому в пропаганде важна простота - чем она сложнее, тем больше шансов, что что-то пойдёт не так; з) хуже того, сложная пропаганда указывает на то, что её заказчики готовятся к тому, что что-то пойдёт не так и заранее "стелют соломку"; и) либо, что более вероятно, хотят, чтобы что-то пошло не так - и это не сложная пропаганда, а несколько простых, одна в другой; к) ключевые характеристика пропаганды - массированность и ясность.

В общественно-политических текстах "мы" интересно бывает мысленно заменять на "я и мои" друзья. Очень обогащает понимание. "Мы победили" - "У меня и моих друзей всё круто"."Мы не можем и не должны проиграть" - "Нельзя, чтоб у меня и моих друзей вдруг не всё стало круто!""Мы морально обанкротились как нация" - "Я и мои друзья морально обанкротились, но признавать это нельзя, поэтому перевалим всё на нацию, она большая, стерпит"." Мы должны... " - "Дайте мне и моим друзьям денег".

Провёл небольшой дилетантский эксперимент. Спросил у нескольких людей: "Зачем, по-вашему, (кто-то сделал/делает что-то)?" Ответы в большинстве случаев начинались с "потому что". Собственно, когда у себя спросил, тоже рефлекторно стал так отвечать. А между тем это ответ на совсем другой вопрос, намного менее, имхо, полезный. То есть вместо того, чтобы задуматься, какие цели может ставить перед собой сабж, дружно отвечаем, каким мы его считаем и "как вообще устроен мир". Та самая родная фундаментальная ошибка атрибуции. P. S. При этом как раз ответ "не зачем, а почему", счёл бы годным - он предусматривает, что цели в принципе могут быть, просто их нет именно здесь. В большинстве случаев несколько наивно, на мой вкус, но соответствует вопросу. P.P.S. Среди вопросов было в тч "Зачем тебе это показывают/ рассказывают?" - про масс-медиа.

Юрий Васильев:»Примерно на этом месте остановился не кто иной, как Малер. Вальс Каравайчука мог бы стать второй частью какой-нибудь Двенадцатой его симфонии. Здесь недалёкие люди с важным видом произнесли бы слово "деконструкция вальса" — как если бы мясо после мясорубки перестало быть мясом и сменило твердое состояние. А ещё более умные — "пересборка", будто что-то сначала разъяли, а затем составили обратно, тщательно сныкав под салфетку лишние запчасти; нет же и этого.А есть жанр. В данном случае, если угодно — и здесь как раз можно поп-терминологией — очень токсичный. Превращающий любую высказанную в его рамках звуковую мысль, от мычания до симфонии — в себя. Вальс именно таков. Трехтактная умцаца внутреннего сгорания любой музыки. Вальс — большая топка. Вальс — крематорий на прекрасном голубом Дунае. Вальс — огонь Венского леса; а огонь нельзя сломать и пересобрать.И, разумеется, у вальса ничего нельзя забрать. Никакие жанровые признаки, никакого погонять и вернуть. Вальсу можно только отдавать. Вальс можно только кормить. В отличие от огня он сожрёт все. "На счёт раз"? — нет: на раз-два-три.Здесь, сразу же после Каравайчука, отошлемся к второй части "Титана" — Первой симфонии Малера. Чтобы оценить, с каким наслаждением он выныривает из этой воронки — с глазами по пять марок, вздрагивая, глупо хихикая и всем корпусом шатаясь вдоль по главной улице с оркестром."(Извлечено из переписки с любезного разрешения любимого автора https://t.me/burrowingowl, который один понимает, что мы слышим и как об этом сказать).