vronskaya

Здравствуйте всем. Пока мне вообще нечего сказать, поэтому канал простаивается, но вы, пожалуйста, не отписывайтесь. Я на х10, усиленно, готовлюсь к поступлению в университет, переезду в Москву (уже через 2 неделе, жесть) и вообще не понимаю, что происходит у меня внутри. Но я все-все расскажу, просто попозже. Может, через несколько дней. Я жива, вкусно кушаю (рассольничек сейчас был во👍🏼👏🏼), спасаюсь от духоты огромным вентилятором посередине комнаты и пью много кофе, а надо бы обычную чистую воду. Пожалуйста, позаботьтесь о себе в такую жару: вкусно кушайте и говорите людям, которых вы любите, о том, что вы их любите, почаще🫶🏼💖

— Что самое важное для Вас в жизни?— Способность человека прожить именно своей жизнью, а не чьей-либо ещё, иными словами, выработать собственные ценности, а не руководствоваться тем, что ему навязывают, сколь бы привлекательными они ему ни представлялись. В первую очередь каждый должен знать, что он собой представляет в чисто человеческих категориях, а потом уже в национальных, политических, религиозных.— Что Вы цените выше всего в человеке?— Умение прощать. — Иосиф Бродский, из интервью

А в любви никто никому ничего не должен. Главный и неоспоримый закон любви — её добровольность: я стою здесь, под твоими окнами, не потому, что ты мне приказала, а потому, что не могу иначе.

Спокойной ночи, Чарли. Увидимся завтра, в лаборатории.Она исчезла за дверью, а я стоял и смотрел на свет в её окне, пока он не погас.Никаких вопросов. Всё ясно. Я её люблю.— Дэниел Киз, «Цветы для Элджернона»

В 1970-х годах после трагичного расставания с любимой женщиной Альдо Чипулло вдохновился на создание своего знаменитого браслета «Cartier». Надетый на руку браслет любимым человеком является символом вечной любви.«Было три часа ночи. Мне было очень грустно. Хотелось чего-­то такого, что никто и никогда не смог бы у меня отнять. Ну, или это нельзя было бы про­сто так снять».Браслет «Love» был пр­изван стать новым ви­дом обручального кол­ьца и символизировал добровольные любовн­ые оковы. В одиночку «оковы» снять практически невозможно: для этого нужен был второй (и любимый) человек.