Записки в подполье

В фантастических произведениях, затрагивающих тему путешествий во времени, есть большая проблема, которая обычно игнорируется — и это отнюдь не парадокс убитого дедушки или парадокс близнецов, это не временная петля, это вопрос перемещения нашего путешественника во времени ещё и в пространстве.Как это выглядит в кино? Путешественник во времени входит в некую машину, а затем оказывается в другом времени и в другой точке пространства. А почему?Давайте позанудствуем. Путешествовать во время мы можем все без исключения. Пока вы дочитали до этого абзаца, вы переместились во времени на 15-20 секунд вперёд. А для космонавтов на МКС время движется чуть медленнее, чем для нас на Земле. В целом конвенционально считается, что путешествие во времени это перемещение по временной шкале вперёд или назад на длительные промежутки – ну хотя бы на день вперёд или назад. Ну хоть на час. Но если я шагаю в машину времени, а оказываюсь не только во вчерашнем дне, но и в другом городе, то я переместился и по шкале пространства.Такое путешествие куда круче, если вдуматься. Если бы мы могли переместиться хотя бы на секунду вперёд, но оказаться при этом на другом конце планеты, то малость шажка во времени с лихвой компенсировалась бы гигантским шагом в пространстве.Навскидку всё это учитывалось только у Герберта Уэллса в «Машине времени» (кодификатор!) и в нолановском «Доводе», а больше, кажется, и нигде. Поле непаханное!

У классика американской фантастики Роберта Шекли есть рассказ "Кое-что задаром", сюжет которого сводится к тому, что главный герой получает невесть откуда свалившуюся машину с кнопкой, которая исполняет любые его желания. Будучи человеком бесхитростным и бедным, тот принимается заказывать себе деньги, дом с садом в горах, дворец с павлинами, танцовщиц, идеальное здоровье и, наконец, бессмертие. Он продолжает нажимать и нажимать на кнопку, пока праздник жизни не заканчивается, и его не отправляют в каменоломни, отрабатывать долг — ведь всё полученное им было кредитом, выплачивать который ему предстоит тысячелетиями.Впрочем, кое-что задаром он всё же получает — бессмертие.Не знаю, читал ли Шекли один криворожский финалист Высшей лиги КВН, но рассказ, в общем, про него. Если вдруг кто-то даёт вам деньги, очень много денег на войну, которую вы выиграть не можете, то будьте готовы к тому, что этот кто-то спросит с вас всё до последнего, но кое-что задаром вы всё же получите.

Представь, чиркнув спичкой, тот вечер в пещере,используй, чтоб холод почувствовать, щелив полу, чтоб почувствовать голод — посуду,а что до пустыни, пустыня повсюду.Представь, чиркнув спичкой, ту полночь в пещере,огонь, очертанья животных, вещей ли,и — складкам смешать дав лицо с полотенцем -Марию, Иосифа, сверток с Младенцем.Представь трех царей, караванов движеньек пещере; верней, трех лучей приближеньек звезде, скрип поклажи, бренчание ботал(Младенец покамест не заработална колокол с эхом в сгустившейся сини).Представь, что Господь в Человеческом Сыневпервые Себя узнает на огромномвпотьмах расстояньи: бездомный в бездомномИосиф Бродский, 1989

Решение уехать фехтовать на Алтай было лучшим решением этого года. Только представьте — горы, долины, звёздное небо над головой и две недели махания железными палками. У нас была Мучильня (как давно я не бегал по утрам!), у нас были железные двуручники, а вокруг нас на километры не было почти никого. Как там сейчас говорят бумеры — "Барнаул, Алтайский край"? Алтайский край прекрасен.Не природой единой, кстати. Где-то на Чуйском тракте мы остановились пообедать в придорожном кафе. Это оказалось заведение с двадцатью разными вариантами блюд (первое, второе, компот-чай-сахар, десерт...), бесплатным вай-фаем, пеленальными столиками, онлайн-кассами и неоновыми вывесками. А когда мне не удалось расплатиться с помощью QR (гран мерси, Эпл), мы с продавщицей просто договорились, что я переведу деньги ей на карту, а она расплатится за меня. Всё-таки Россия страна сверхкомфортных бытовых условий, иногда об этом стоит вспоминать.

Новосибирск оказался довольно уютным городом для полуторамиллионного мегаполиса. Это один из двух городов России — наряду с Челябинском, — которые при бурном росте были спроектированы под автомобильное движение. При этом улицы и дома соразмерной человеку ширины и высоты, а редкие — всё-таки городу всего сто тридцать лет, — старые особняки бережно сохранены среди советской и новой застройки. Луначарский назвал Новосибирск "сибирским Чикаго", и пожалуй, это один из немногих городов страны, которым действительно идут высотки. Дух захватывает при виде растущих вверх зданий, широких и длинных мостов через Обь, да и самого Обского моря на закате. В Новосибирске ещё чувствуется романтика первопоселенчества, что-то вроде Несмеловских стихов — "новый город зачат снова". Тогда ещё не в последний раз.