l-empire

я стою в твоей оранжерее. чемодан рядом. плащ на плечах мешает.ты стоишь спиной. не вижу взгляда, лица, рук. не вижу привычной улыбки и складки у губ при насмешке. ты смотришь на свои дорогие уродливые цветы. мы любили пионы, а не это.мне нечего сказать. не знаю, куда спешат часы, но уже почти одиннадцать. в твоем молчании слышится недуг. не знаю, о ком твои мысли, чувства, досуг. не удосужившись повернуться, ты спрашиваешь своим тихим, низким голосом: - уходишь?от твоих слов доносится желтый цвет. желтый - цвет отвращения. ты намеренно отвращаешь себя от меня, вращая меня на собственном безымянном пальце без черного кольца,каждый раз, когда мы играем в недо-кошки-мышки? в оранжерее так душно, я чувствую, как тонкие пальцы этой весенней утренней жары обхватывают мое горло и сжимают. я киваю, но ты не видишь, а потому и хрипло подтверждаю:- ухожу. все так же стоишь. я вздыхаю,на миг представляя, как ты поворачиваешься, а глаза твои,красные от капель слез и немного от бессонной ночи с кем то другим, так и говорят: не забудь забрать с собой и мои чемоданы. я подъеду чуть позже, только выброшу цветы. Я бы тогда, честное слово, прекратил хмуриться, прекратил бы так судорожно искать в голове последнюю мысль о тебе, чтобы с внутричерепными воплями выгнать ее через глазницы,я бы в конце концов ринулся к тебе, самостоятельно сбивая все железные горшочки с железного стола, на котором мы должны были делать операцию по пришиванию друг к другу хребтами, на котором мы торопливо расстегивали одежду друг на друге, путаясь в тканях пальцами, а найдя кожу - сразу впивались в нее так болезненно, так крепко, словно это было единственным спасением в этом аду внутренних войн между желаниями и почти полностью замутневшим сознанием. но ты не повернулся. я, с трудом отогнав наваждение, взял чемоданы в руки и мысленно вновь проклял твои дурацкие цветы, проклял и себя заодно, за то, что увидел на твоей шее следы, увидел как ты кутаешься в чужие простыни,прячась с головой под подушки, как мы когда-то делали, душными днями, когда не хотелось ни есть, ни пить, ни дышать, ни видеть. я отвернулся, открыл дверь, выбрался наружу и глубоко втянул в себя воздух. это был конец, а за спиной - ни слова. я должен был услышать хотя бы как ты всхлипываешь, но ты оказался чересчур бессердечным ко мне и лишил меня всякой надежды, которая вела бы меня днем вперед, а ночами откусывала бы внутренний стержень, забирая все лучшее и дорогое себе. я сделал шаг вперед, мои колени дрожали а сердце бесстыдно быстро билось, словно желая прорвать грудину и выбраться из моего уставшего за все эти дни тела. я не хотел дальше идти. не хотел вступать в новую жизнь без тебя и твоей руки на моем плече, твоем взгляде на моей ухмылке. затем, я решил не идти. я решил бежать. я оставил чемоданы.шляпу.плащ­. прямо на этих камнях, коими был усеян весь двор. и ринулся вперед. я бежал так, как никогда, выбегая через калитку на широкую террасу, я бежал под палящем солнцем, я бежал мимо машин, мимо всяких будок, мимо полей,тянущихся вдоль дороги, мимо всего, что было мной, но стало твоим и тобой, мимо твоих стихов на стенах города, оставляемых нами ночью, когда мы решили побунтовать, мимо твоих глаз, мимо всего и вся, я бежал так быстро, что ветер свистел в ушах, наверно, поэтому я не услышал, как ты выбежал за мной и может кричал мое имя вслед, а может мне показалось, может мне приснилось. когда я упал на горячий асфальт не в силах больше бежать, я уснул. ..и я снова видел знойный день, вплетающий свою жару в наши волосы словно ленты, проникающий в кровь, в мельчайшие поры, в цитоплазму, от чего нам не хотелось ни видеть, ни дышать, ни есть, ни пить, лишь прятаться под простыни и подушки и шептаться о тайнах миров, в которых мы успели побывать, держась за локти друг-друга. и я видел, как просыпаюсь ночью, протягиваю руку, чтобы удостовериться, что ты рядом - и ты действительно рядом. в следующее мгновение я просыпаюсь, протягиваю руку, но вместо твоих плеч касаюсь грубого, все еще теплого асфальта. стемнело.27 марта 2014 год.

Ок простите меня но я решила снова начать с нуля и вот моя попытка 101863828 сделать канал, в котором я буду собирать более заземленные элементы моей жизни, без каких-либо пространных размышлений, больше о чем-то практичном, найденном и интересном и тд.

Очень классное упражнение в группе с друзьями или коллегами.Нужен таймер, бумага и фломастеры. Вы становитесь друг напротив друга, лицом к лицу (два человека), смотрите друг другу в глаза и за 20 секунд, не отрывая взгляда, не глядя на бумагу, рисуете друг друга. И в конце рисунка пишите вопрос который задаете человеку. Все это — ни разу не взглянув на бумагу. Через двадцать секунд, как зазвенит таймер, меняете пару. Очень классно помогает увидеть, как тебя видят другие, что они о тебе замечают в первую очередь. В моем случае это были мои волосы и солнышки вокруг. Вопросы которые мне задали «как ты, как ты себя чувствуешь? ты счастлива?»Мне очень понравилось.

Важный элемент. Я никогда, никогда, никогда не обсуждаю своих клиентов с другими психологами/психотерапевтами, которые теоретически могут быть в одном и том же пространстве с моими клиентами. Или вот еще, у меня могут спросить ходит ли ко мне тот или иной человек. Я никогда не отвечу положительно или отрицательно, потому что раскрытие ЛЮБОЙ информации на такую тему — не этично и идет против морального кодекса психотерапевта. Единственный, с кем я обсуждаю своих клиентов — это мой супервайзер, и то с позволения моих клиентов.

У меня есть клиент, с которым мы работаем уже почти год. Мы проделываем аккуратную работу по реставрации более здоровых убеждений, и каждый раз, когда мы доходим до нового осознания вместе — и здесь очень важно идти не туда, куда неосознанно водит тебя клиент, чтобы подтвердить свои теории, а смотреть на общую картинку и выбирать куда целиться вне зависимости от его предпочтений — я вижу перемену. Я вижу принятие, вижу compassion, вижу новый подход к себе. Конечно же я вижу и боль, и слезы, и злость. Но это все — ключ к перемене. И это чувство искренней радости — самое удивительное, окрыляющее ощущение, которое делает меня богаче. Я бы еще назвала это чувство гордостью за человека. В такие моменты я понимаю, почему вообще я в психотерапиии. Кто-то прекрасно рисует, кто-то поет, а кто-то инженер или математик. А я умею погружаться в глубину и работать в ней, несмотря на всю тьму и давление. И психотерапия — единственная профессия, в которой этот навык необходим.