Я тут смотрела видео недавнего показа Рика Оуэнса — минималистичный фон в виде Токийского дворца в Париже, вода, в которую модели ныряют с невозмутимыми мрачными лицами, будто не в бассейн, а в бездну — и всё это под сопровождение одного из самых завораживающих голосов прошлого века.Описание видео сообщает нам: MUSIC DEATH (FROM ‘DIDO AND AENAES’) BY KLAUS NOMI MIXED BY JEFF JUDDТревожный, нечеловеческий вокал, как будто опера встречается с холодом космоса. Так я снова вспомнила Клауса Номи — и если вы вдруг не знаете, кто это, давайте восполним этот пробел.Клаус Номи родился в Германии в 1944 году. Он учился петь, подражая Марии Каллас и Элвису, поступил в Берлинский университет искусств, подрабатывал кондитером и билетёром в Берлинской опере, где пел перед своими коллегами на пустой сцене после спектаклей, а ещё выступал в гей-баре Kleist-Kasino, исполняя оперные арии в дрэг-образе Ренаты Кастраты. В 70-х он переехал в Нью-Йорк в поисках любви и новых возможностей. Тогда в нижнем Манхэттене кипела ночная жизнь: панк, перформанс, дрэг, клаб-кидс и кабаре — и именно в этом коктейле Номи нашёл свой образ.Он выглядел как барочный пришелец: белое лицо с тёмными губами, костюм в виде футуристического фрака с острыми плечами, синтезаторы и… классические арии. Его шоу были как спектакли из другой вселенной: он пел то оперные арии Шуберта и Пёрселла, то Марлен Дитрих, то рок-н-ролльные каверы, то оригинальные синти-поп треки, как инопланетянин, который изучал человечество по пластинкам Марии Каллас, черно-белому кино, дискографии Kraftwerk и комиксам.В 1979 году его заметил Дэвид Боуи. На легендарном выступлении на Saturday Night Live Боуи исполняет "The Man Who Sold the World" и "TVC 15", а позади него — два хрупких существа в строгих костюмах от Тьери Мюглера и гриме: Клаус Номи и его близкий друг Джои Ариас. Это было как сцена из футуристической оперы, трансляция из параллельного эфира. Номи в будущих выступлениях заимствует знаменитый костюм Боуи, похожий на зловещий смокинг из будущего.После SNL Номи стал, как принято говорить, широко известен в узких кругах. Он записывает два студийных альбома — Klaus Nomi (1981) и Simple Man (1982), где сочетаются неоклассика, синти-поп, опера, фантазия и трагедия. Послушайте Total Eclipse или The Cold Song — и вы услышите голос, который будто бы никогда не принадлежал человеку, скорее, какому-то возвышенному существу без пола, возраста и земных забот.Но Клаус Номи оказался не только провидцем, но и жертвой эпохи. Он стал одной из первых знаменитостей, умерших от СПИДа. В августе 1983 года, в возрасте всего 39 лет, он умирает в госпитале Нью-Йорка, один, без поддержки музыкального мейнстрима, с которым так и не случился полный контакт. Его невероятные костюмы из винила, лайкры и пластика и стали его погребальным саваном, люди запомнили его молодым и удивительно эстетичным.После смерти Клауса на время забыли, но потом начался медленный ренессанс: документальный фильм The Nomi Song, переиздания альбомов, отсылки в коллекциях Maison Margiela и Balmain, уважение музыкантов от Леди Гаги до Anohni and the Johnsons и Морисси. И всегда тот самый голос, который невозможно спутать ни с чем.Номи был пришельцем на Земле, артистом, который не просто исполнял песни, а создавал альтернативную реальность на сцене. Сейчас, когда жанры и идентичности размыты, он как никогда современен. Я уверена, что он мог бы сделать ещё очень много, но давайте будем считать, что он просто вернулся в свою галактику, оставив нам замочную скважину своего творчества, через которую можно одним глазком подглядеть, как живут инопланетяне.
Оставить комментарий/отзыв